Для казахов воровство - тяжелый грех

Для казахов одним из самых тяжелых грехов является воровство. До сих пор в разговоре часто можно услышать пословицу «Адамның ала жібін аттама» (не переступай чужую веревку), что означает «не бери чужое».

Сохранились и другие пословицы, одна из них гласит: «Түйме ұрлаған да ұры, түйе ұрлағанда ұры» (И тот, кто украл пуговицу — вор, и тот, кто украл верблюда — вор). Казахи по сей день презирают воров.

Как пишет ученый Тохтабаева, по казахским обычаям, лошадь с седельным прибором, взятая из-под вора и называемая «қондас», принадлежит тому, кто ссадил его с коня. А под ворами всегда бывали хорошие кони.

Догнать и ссадить вора с коня у казахов считалось большим молодечеством. Джигит, несколько раз ссадивший вора с коня, получал почетное у казахов звание «батыр».

Особенно сильно осуждалось воровство конских упряжей. В народе говорят: если украдешь конскую веревку, жизнь запутается в узел — арқан ұрласаң арқандалып қаласың, если своруешь уздечку – жүгенделіп қаласың, т. е. станешь обузданным, невольником, если украдешь путы, будешь связан во всем – тұсалып қаласың.

Известно, что знаменитый Төле би за кражу конских пут — шідер, тұсау назначал штраф девять голов скота. Свое решение Толе би обьяснял так: «Тұсау ат сақтайды, ат ер сақтайды, ер ел сақтайды» – «Путы сохраняют коня, конь сохраняет джигита, джигит сохраняет народ, страну».

Конские принадлежности считались сакральными вещами, и казахи верили, что они обладают магической силой стимулирования приумножения табуна.

Приговор биев исполнялся неукоснительно. Если вор не мог уплатить құн (штраф), за него это делали родственники или даже весь род. Но если и после этого вор не прекращал воровать, от него отрекались все и даже выдворяли из аула. Такой случай описывается в биографическом произведении Бауржана Момышулы «Наша семья»:

«В нашем ауле жил человек по имени Бабас. У него был брат Кабаш. Тот любил гулять, часто уезжал к родственникам или друзьям, имея привычку не возвращаться домой месяцами. По приезду он не мог спокойно сидеть дома и всегда норовил быстрей уехать куда-нибудь.

…Однажды от Кабаша не было вестей целых три месяца, и семья Бабаса начала переживать. В один из дней люди из рода Темир привели Кабаша со завязанными руками.

Известно, в таких случаях обвинители говорят уверенно. А Кабаш уткнулся взглядом в землю, ему было стыдно глядеть в глаза сородичам. Джигиты, которые его привели, говорили, насупившись, как тучи, а аульчане чувствовали себя, будто над их головами махали камчами.

– Вот привели вашего родственника с холодными руками вора, его поймали на базаре в Шымкенте. Бессовестный, он украл лошадь из нашего аула и старался продать…

Бабас сильно растерялся и виновато произнес:

– Айналайын, дорогие мои, ну что я могу сделать?! Мы ведь все живем рядом и наши аулы всегда были дружны. Прошу вас, сойдите с лощадей, давайте поговорим за дастарханом. Не отрицаю, вина наша. Я готов оплатить все ваши убытки.

…Когда все решилось, штраф был оплачен, а обвинители уехали, семья Бабаса осталась ни с чем. И когда люди проезжали мимо их жилища, говорили, что это «воровское гнездо» и другие обвинительные слова, а члены семьи Бабаса всегда ходили, опустив глаза.

И где бы люди не встречались, в разговоре часто всплывала эта тема. Однажды аульчане поехали на базар, там некие люди поддели их словами:

– Эй, джигиты, да вы же оказывается с воровского аула.

Тогда джигиты, которым было нечего ответить, сразу повернули коней обратно. В ауле очень удивились, что они так быстро возвратились, а джигиты бросили в сердцах:

– Что вытаращили глаза?! Позор на наши головы, бежим от того, что нас назвали ворами.

Услышав такое, Бабас почернел от горя и очень рассердился. Обрил он голову Кабаша наголо, потом от виска до затылка сделал порез ножом, надел брату на голову кожаный тымак (шапку), в руки дал палку и сказал:

– Теперь уходи, иди куда хочешь. Мне дороже чистая совесть, чем такой родич. Благословил он брата теріс бата и прогнал его.

В те времена теріс бата (благословение наоборот) было самым страшным проклятием, а самым тяжелым наказанием была изоляция от общества».

Такова краткая история этой традиции казахского народа, для которой кодексом чести по сей день является правило: «Малым жанымның садағасы, жаным арымның садағасы» – «Все свое имущество отдам за жизнь, а жизнь отдам за свою честь».

Arman Qussain